Kiste Slumberhouse.

The honeysuckle hammer the sundial,
the cigar skinned chevrotain,
the thimble of peach cocoonase.
Here is where the world becomes so silent and so still
the nothingness of it all becomes my own laughter...

Яркие, сюрреалистичные творения парфюмерного дома Slumberhouse всегда создают вокруг необъяснимую, фантастическую ауру. Kiste продолжает эту традицию и погружает нас в многогранную, обворожительную атмосферу летнего юга. Духи имеют насыщенный, глубокий аромат и переливаются множеством оттенков: мужественными, мощными и анималистичными гранями, выраженными во влажных земельно-сливочных и табачных акцентах; светлыми и мягкими аккодами полутонов вечернего летнего заката солнца, отражающихся в нотах персика, хны и шотландского хизера; душистые, сладковато-пряные переливы меда, бузины и пачули олицетворяют жаркие летние дни.

@темы: Wishlist, Felix Felicis

---

Дома всегда рассматриваются исключительно попарно.

Если 8 дом пустой, то человек стопроцентно умрёт по содержанию второго. Как Вивьен Ли, умершая от туберкулёза по куспидному Сатурну в Близнецах.
Сейчас разбирали карту королевы красоты, ставшей случайной жертвой криминальных разборок в 2000 году.
8 дом пустой, зато во втором Марс и Уран в Скорпионе.

---

10 ненавистных качеств в людях.

1. Тупость, неумение читать и нежелание самостоятельно ориентироваться в информации
2. Влезание не в своё дело и преждевременное погружение в поток, проводником которого подписалась быть я.
3. Грубиянство и скотство с претензией " Я буду хамить, а ты не смей! Ишь ты, сучка, какая агрессивная...".
4. Маниакальная трактовка всего в свою пользу и нежелание услышать, понять истинный смысл.
5. Кривлянье.
6. Уродливый и наглый голос, привычка визжать и громко смеяться.
7. Привычка лизать всем жопу, чтобы не подвергнуться остракизму.
8. Скупость, а так же бахвальство не своими средствами и достижениями.
9. Зацикленность,сексуальный терроризм, похотливость.
10. Попытки быть гуру, не пройдя даже до середины пути.

---

Планы на конец недели построены.

Послезавтра др у Стаси. В субботу я, надеюсь, иду на аура-фото и зеркало еиналеж какое-то ( оно не так называется, но похоже).В воскресенье мы с Марго идём в цирк.
А сегодня я иду на собеседование в компанию, менеджеров которой буду иметь раскаленной докрасна булавой, если они меня обманут и я приеду, а там какое-то дерьмо, потому что находится это очень далеко. Признаться, я ненавижу Сокольническую линию, но ничего не поделаешь. Мне необходимо взять себя в руки и получить доход в кратчайшие сроки.

---

Луна-луна, цветы-цветы...

В суперлуние все какие-то ебанутые

Познакомилась с женщиной в "Белых облаках". Обмениваясь телефонами, она повела себя как нервная дура, записала мой, но не прозвонила и свой мне в итоге так и не дала, хоть я и сказала, что с незнакомого не возьму. При этом, продолжила навязывать мне своё общество и спутничество, а когда не вышло, косулей резво прочь поскакала. По её экзальтированности я не сразу поняла насколько она не в себе.

На Арбате захотела чизбургер и колу. Сижу за столиком, наслаждаюсь нехитрым перекусом, никого не трогаю. Два парня подходят к окну и начинают пялиться как я ем. Меня это всегда безумно раздражает, но я поначалу не придала значения, потом сделала жест "отвали", они стали пялиться ещё нахальнее и корчить рожи. Выходя, сделала им замечание. Нет, серьёзно, смысл?... Если это пикап, то дебильный. Если голодные саркастичные студенты только из за норковой шубы и броской сумки меня приняли за чопорную богачку снизошедшую до Макдональдса, тоже тупо. Недавно сунула нос в "Прагу", тут же подлетает бабка и начинает побираться. Я ей прямым текстом сказала, что время сейчас сложное, ничего лишнего нет и сама выживаю, так что не вейся как ворона.

Прихожу домой - мать коробку выкинула. Коробку, которую я специально недавно ходила покупать, чистую, пустую. Надеялась, что сейчас всё привезу и упакую уже. Ага! Какого-то хера полезла в мои вещи, как только я ушла, и сочла, что она мне не нужна. Я бы не делала из этого драмы, но меня взбесило на фоне того сколько времени и внимания я вкладываю даже в небольшую бандероль. Мне и так тяжело без доходов на 100-200 рублей в день прожить, я и так задерживаю отправления, хочу всё сразу нормально сделать, и пиздец как горит кс по срокам, но не хочется облажаться. А теперь для этого книжного обмена ещё заново коробку покупать. Усложняет мне жизнь даже в мелочах.

Отец нихера не смотрит. Оттоптал мои домашние тапочки грязными ботинками в соли и обматерил меня ещё за то что смею вообще рот открывать и как-то выражать своё недовольство на сей счёт, не могу без ссор по утрам. Просто мечтала с ним посраться и искала повод, можно подумать. Дальше последовали возмущения на тему образа жизни, его проклятия и взаимные любезные пожелания.

И не надо говорить, что бедный папа и тд. С раннего детства он оскорблял меня последними словами и срывался на мне за всё. Высмеивал за неудачи и втаптывал в грязь моё женское достоинство. Даже моё первое воспоминание связано с тем, что меня заставляют записывать стихотворение на пленочный магнитофон, я где-то не так сказала и он орёт на меня и обзывает весьма грубо, хотя мне было всего два с половиной или три. Мне его не жалко. Я должна думать о том, как освободиться и избавить его от своего общества. Быть может, это сделает наши отношения более гармоничными. Но я не волшебница, чтобы устраиваться по мановению волшебной палочки по ТК куда он хочет. Он толкает меня на неправильные и немудрые решения. Я уже определилась для себя, что жду сезонную горячую и высокооплачиваемую подработку, постоянная работа только ради его ублажения мне сейчас не нужна. Есть вакансия в страховании прямо в моём доме - это крайнее, на что я готова, с тем рассчетом, что не хочу нервотрепки с дорогой. Мне действительно тяжело бегать по обледеневшим мостам, каждый день добираться до метро пешком.

Холодильник сломан. Хранить в нём что-либо невозможно. Молоко и йогурты превращаются в лёд.

Болит голова о том как поскорее достать хотя бы 40000 на стоматологию. Надо срочно что-то делать, потому что нормально есть очень сложно. Всё время мучаюсь. Даже яблоко или помидор причиняют мне страдания.

---

Сожжённый путь.

Этот период времени очень тяжелый для многих людей: увеличивается преступность, обостряются болезни, происходят вспышки психических заболеваний. Необходимо экономно тратить силы и помнить о том, что мы сами своим выбором, своими поступками можем превратить свою же жизнь в выжженную пустыню, если не сумеем устоять перед искушениями и измениться изнутри: либо катарсис и преображение, либо падение в пропасть. Победив же в себе все вирусы зла, человек может выйти на совершенно новый уровень своего духовного и физического развития. С каждым градусом поста связаны, с одной стороны, один из Амеша-Спента — хранитель благих творений, а с другой стороны, один из демонов, являющихся персонификацией Зла. Необходимо знать об этих темных сущностях как можно больше, чтобы не позволить им проявиться через нас же самих, превратив нас в служителей Тьмы. В течение всех семи дней соблюдается пост, воздержание и строгость в желаниях. Особое внимание уделяется работе со Словом, очищающим и преображающим, ведущим через «выжженную пустыню» к обретению самого себя.

...

С 24-ым градусом Скорпиона связан демон Андра — осквернитель стихии Огня, проявляющийся через функции анти-Сатурна: абсолютное безверие, цинизм, излишнюю самоуверенность, отсутствие совести, как внутреннего мерила, самоутверждение и богохульство, осквернение святынь. Человек, ставший на путь служения Андре, может позволить себе все, перешагнуть через что угодно, для него уже не существует ничего святого, он бездушен и опустошен. Андре противостоит Аша-Вахишта — хранитель Огня и Закона, хранитель царства правды, справедливости, истины. В Авестийской Астрологии Аша-Вахиште символически соответствует планета Сатурн, который ограждает царство праведных от царства тьмы и является хранителем традиций.

С 25-ым градусом Скорпиона связан демон Тарви — осквернитель стихии Воздуха или Неба, проявляющийся через функции анти-Марса — владыка темного воинства. С этим демоном связаны злоба, мстительность, злопамятность, жажда убийства, ярость, ненависть. Это — воинствующие бесы. Людей, одержимых злобой, яростью и ненавистью, можно сразу назвать служителями Тарви. Демона Тарви изображали в виде дракона или крокодила, с ним связан 23-ий лунный день. Тарви противостоит Шахревар -предводитель Небесного воинства, смело идущий на битву с силами Тьмы и сражающийся против Духа Разрушения, расколовшего первичное Небо.


С 26-ым градусом Скорпиона связан демон Нанхатья — осквернитель стихии Воды, проявляющийся через функции анти-Луны: злорадство, лживость, воровство, коварство, наглость. С Нанхатьей связано осквернение души, дерзостная ложь, трусость. В человеке, ставшем на путь служения этому демону, проявляются обман, жадность, стяжательство и хапужничество. Его изображали в виде толстой рыжей крысы. Из хранителей благих творений демону Нанхатье противостоит Амеша-Спента Хаурват — хранитель водной стихии, целостности, праведности, хранитель чистоты помыслов и чистоты Души.


С 27-ым градусом Скорпиона связан демон Айшма — осквернитель стихии Земли, проявляющийся через функции анти-Венеры: похоть, распущенность, торжество инстинктов, сексуальных извращений (гомосексуализм, скотоложество и др.). Человека, служителя Айшмы, будет отличать развинченность, неуправляемые эмоции и инстинкты, отсутствие духовного выбора. Изображается этот демон в виде Зайца, как символа похоти и разнузданности, нарушения гармонии. С демоном Айшмой борется хранительница Благодетельного Мира и Благодетельной Земли — Спента-Армаити, восстанавливающая в мире гармонию.

С 28-ым градусом Скорпиона связан демон Шавар — осквернитель стихии Растений, проявляющийся через функции анти-Солнца: страх и смерть, как уничтожение творческого качала, а также использование своего творческого дара для распространения всякой нечисти, грязи. Шавар имеет отношение к воровству, плагиату, заимствованию чужого. С ним связаны мор, распространение болезней и эпидемий, хаос, анархия и разрушение, размножение всяких зловредных насекомых. Демона Шавара изображали в виде саранчи или мухи. Противостоит Шавару Амеша-Спента Амертат — владыка бессмертия, держащий в руке Хаому — растение бессмертия, с помощью которого он осуществил победу над храфстрой (вредными насекомыми и ползучими гадами).

С 29-ым градусом Скорпиона связан демон Акиман, или злая мысль — осквернитель стихии Животных, проявляющийся через функции анти-Меркурия. Человек, попавший в сети демона Акимана, дезориентирован в информации, он постоянно врет, все время маскируется, обманывает и ворует. Раздоры, безверие, атеизм — все это дары Акимана. Дробление любого исследования на отдельные составные части без учета их целостности и внутренней взаимосвязи — это тоже по сути проявления Акимана. Символическим его изображением является черный кот. Противостоит этому демону Благая Мысль — Воху-Ман — Меркурий, поводырь душ, носитель благих помыслов, проявление ума и мудрости.

С 30-ым градусом Скорпиона связан сам Ангро-Манью — осквернитель Человека, проявляющийся через функции анти-Юпитера. Человека, попавшего в сети Ангро-Манью, отличает ощущение непоколебимой самоуверенности и власти над другими людьми, ощущение безграничного собственного «Я». Это грех гордыни, противопоставления себя всему миру, эгоцентризм, самоутверждение за счет других людей, стремление их унизить и заставить работать на себя. В данном случае Ангро-Манью изображают в виде многоглавого дракона. Противостоит ему сам Хормазд — владыка проявленного мира, связанный с планетой Юпитер, потому что именно Юпитер по древнейшей традиции исполнял роль Солнца, и Закон для солнечной системы был дан именно через Юпитер.

---

Пересматривала "Царство".

Эпизоды с Екатериной и Клод, когда Екатерина нежно подсыпала дочери в суп мышьяк за мнимое преступление. У меня тоже очень острые отношения с матерью. Периодически она изводит меня своим скотством и злобой. Причём, даже когда Екатерина травила принцессу, она любила её, а в поступках и словах моей матери только бессмысленная ярость. Компенсация за всё это дерьмо столь ничтожна, что это удручает. А унижение, которое испытываешь, когда тебя отвергает самый близкий по крови человек, ни с чем не сравнимо.
И я всегда молюсь о том, чтобы это не сломило меня.

---

Подруга в сотый раз попросила расклад на одного и того же человека.

Вместо этого про их отношения ответил фрагмент сериала, где герой пропел "Пьеса о кусках фекалий - вот что мы такое!".

---

Der Sumpfprinz Art Deco Perfumes.

Верхние ноты: Зеленый лотос, Бергамот, Нероли и Лимон; ноты сердца: Туя, Каламус, Лилия и Лаванда; ноты базы: Бессмертник, Дубовый мох, Лабданум и Мирра.

@темы: Wishlist, Felix Felicis

---

Скорпион и его духовные деканаты.

Среди песков пустынь обитает создание, которое охотится на других живых существ и укрывается от дневного света под камнями и сухими ветками. У него есть клешни, чтобы хватать, жестокий рот, чтобы кусать, и вдобавок смертельное оружие, расположенное там, где его меньше всего можно ожидать - ядовитое жало на кончике хвоста. Это коварный скорпион - могильщик караванов.

Пожалуй, никакое другое животное не спаривается с такой интенсивностью и не проявляет большей ревности и жестокости после удовлетворения своего желания. Перед брачным совокуплением самец и самка скорпиона в экстазе сжимают друг друга клешнями и, поглощённые взаимным восхищением, остаются неподвижными в течение дня и ночи. Кажется, это очарование обоюдным прикосновением возносит их до таких высот блаженства, что они перестают замечать окружающий мир и течение времени. Чудо происходящего просто завораживает их. Желание настолько пронизывает их тела, что они недвижимы. Но после оплодотворения чары в конце концов рассеиваются и в их отношениях происходит чудовищная перемена. Удовлетворённую продолжительными объятьями самку как бы охватывает ревность к будущей сопернице. Мысль о том, что ей, возможно, предпочтут другую, сводит её с ума, она намерена не допустить этого любой ценой, не останавливаясь ни перед какой жестокостью. Поэтому она хватает своего партнёра и, невзирая на все мольбы и попытки напомнить ей прелести их недавнего " медового месяца", по одной отрывает у него ноги и в конце концов поглощает его полностью.

Когда Солнце проходит знак Скорпиона, в природе наблюдаются разрушительные и саморазрушительные процессы, имеющие своей целью перерождение. У человека влияние этого знака проявляется в возрастающей тенденции к интроверсии.

Ключевая фраза знака — "Я желаю". Если Желание человека нацелено на совершенствование и пронизано устремлением к чему-то лучшему, прогресс гарантирован. Будучи же направленным на чувственное, Желание тащит индивидуума вниз. Желание подзаряжается эмоцией, которая настраивает нервы и эфирное тело на незримые энергии аналогичной вибрационной частоты. Отсюда текст данного знака:

В сексе человек контактирует с внутренними планами, привлекая к себе, соответственно своему настроению, либо тончайшие энергии, которые оживляют пространство, либо грубейшие силы из зловонных окраинных сфер.


Змееносец (23.10-02.11)
Способности направить сексуальную энергию в надлежащее русло сопутствует Находчивость - ключевое слово данного декана. Необходимо отыскать конструктивный и приемлемый выход для этой энергии, и отсюда следующий текст:

Постоянная сердечность отношений между полами порождает силу, позволяющую покорять вершины.

Жертвенник (02.11-12.11)
Ключевое слово — Ответственность. В Библии (Быт. 22) повествуется о том, как Авраам вместо того чтобы заколоть собственного сына, лежащего связанным поверх дров на жертвеннике, заменил его на овна. Так и каждый человек должен пожертвовать животным в себе, созидательным Овном, обращая его энергии на служение Богу. Никаким иным путем духовности не достичь. Отсюда текст декана:

Жертвуя собственными животными мыслями, желаниями и удовольствиями, человек получает доступ к интеллектуальным и духовным удовольствиям, доставляющим намного более острое наслаждение.

Южная Корона (12.11-22.11)
Ключевое слово — Достижение. Адепты, достигшие Короны, сознательно живут и функционируют не только на физическом, но и на следующем за ним плане бытия. Придерживаясь образа жизни, который требует максимального служения всеобщему благу, и стараясь постоянно расширять сферу этого служения, они обретают знание оккультных законов и развивают в себе способности к применению оккультных сил. Отсюда следующий текст:

Заслуги человека определяются не его национальностью, цветом кожи, полом или происхождением, а тем, чего он достиг ради всеобщего блага. Истинным коронованным адептом является тот, кто приносит наибольшую пользу своим собратьям.

запись создана: 05.11.2016 в 00:40

@темы: Духовная астрология

---

Хаздэм.

Древний символ Скорпиона – орел, вылетающий из пустой оболочки скорпиона. Это символ победы над сковывающим началом. Но для того, чтобы вырваться из панциря, нужно победить всеразрушающий страх, преодолеть все помехи и опасности, которые таятся, прежде всего, в нас самих, в нашем подсознании. «Преодолей сам себя и ты взлетишь» – девиз Скорпиона. Соприкоснувшись с чем-то дурным и устрашающим, надо пройти все испытания с честью, не замараться, подняться над всем этим.

Каждый знак Зодиака несет очень важную и нужную информацию для космической эволюции. Скорпион – знак разрушения, смерти, или на высоком уровне, перерождения, возрождения. Именно Скорпион сможет нас возродить на высочайшем уровне.

Через этот знак человек очень легко может попасть в ад, а еще быстрее в рай, т.к. Скорпион – это «Врата рая». Скорпион отражает мистерию рождения, идущего через смерть. Человек должен победить все свои внутренние комплексы, неуверенность, вычистить грязь из своей души, победить все страхи – а это всегда бывает болезненно для нашего эго. И только поборов себя, отказавшись от всего этого, он может возродиться в новом качестве, подняться на новый уровень развития.

Если же человек не сможет преодолеть свои страхи, то он может проиграть мистерию Фаэтона, который дал страху овладеть собой, тем самым разрушив себя самого, и падая с неба на горящей колеснице, оставил за собой выжженную землю. С этим знаком связана мистерия преодоления страха, смерти и разрушения.

Внутри Скорпиона постоянно происходит скрытое саморазрушение, самокопание или своеобразная подготовка к трансформации. Это кусачий, жалящий знак. Себя не щадит, а других и подавно. У Скорпиона происходит внутреннее нагнетание напряженности, и затем резкий переход на другой уровень, – вспышка, почти взрыв. Неслучайно все ядерные испытания связаны с Плутоном и Скорпионом, где Плутон имеет обитель.

Для Скорпиона естественно постоянное напряжение, встряски, предельное чувство и эмоции. Поэтому многие профессии, связанные с риском, опасностью находятся под этим знаком – это криминалисты, хирурги, каскадеры, патологоанатомы. А также психология, поскольку Скорпион чувствует все тайники человеческой души. Здесь же и оккультные, и магические способности.

КАРМИЧЕСКАЯ ЗАДАЧА СКОРПИОНА: освобождение скрытых возможностей через очищение себя и окружающих от скверны, развитие через разрушение и восстановление, борьба с негативными проявлениями в себе и в других.

В некоторой степени задача очень ответственна и даже приятна. Она заключается в том, что Скорпион обязан кусать не только себя, но и других. А именно – помогать людям избавиться от духовных и телесных червоточин, в нужное время и в нужном месте укусить. Но укусы эти должны быть направлены на то, чтобы очистить себя и окружающих от скверны. И здесь очень важно соблюдение меры. Скорпион должен преодолевать страх, ничего не бояться, помочь другим избавиться от страха и грязи, то есть возродиться. Показать другим путь освобождение от страхов, путь перерождения.

Изед, связанный со знаком Зодиака – Апам-Напат.
Демон, противостоящий Изеду в знаке – Аспангарак.
Образ, в котором демон воплощается – Тарантул.
Знак Хварны – шишка в нижней части затылка (так называемая магическая шишка – у основания черепа).
Знак осквернения – горб и сильно выраженная сутулость.
Часть тела – нижняя часть живота и половые органы.
В доме, квартире – туалет.
Число – 21.
Пища знака – грибы, бобовые, морские травы, рыба. Также сало, свинина. Из спиртных напитков – спирт, бражка. следует избегать слишком острой пищи.
Ландшафты – истоки рек, где мощные водовороты, водопады.
Страны – Иран, Ирак, Афганистан, Пакистан, Таджикистан, Азербайджан, Куба, Никарагуа, Заир, Венгрия.
Культура – иранская, авестийская: путь тантризма, овладение энергиями, мистериальность.

запись создана: 23.10.2016 в 17:34

@темы: Авестийская астрология

---

Фрэнсис Скотт Фицджеральд «Голова и плечи».

Head and Shoulders

В 1915 году Горацию Тарбоксу исполнилось тринадцать лет. В этом же году он сдал вступительные экзамены в Принстонский университет, все на «отлично»: сдал Цезаря, Цицерона и Вергилия, Ксенофона и Гомера, алгебру, геометрию, стереометрию и химию.

А спустя два года, в то время как Джордж М. Коуэн сочинял «Там, на континенте», Гораций лидировал в выпускном классе сразу по нескольким дисциплинам и с головой ушел в работу над темой «Силлогизм как малоупотребительная форма научного выражения», а ко времени битвы у Шато-Тьерри он сидел за своим письменным столом и думал, начинать ли сейчас — или подождать, пока ему не исполнится семнадцать? — работу над серией эссе под общим названием «Прагматические предубеждения новых реалистов».

Через некоторое время он узнал из газет, что война окончилась, и обрадовался, так как это означало, что издатели «Братья Пит» наконец-то смогут выпустить в свет новую редакцию «Концепции восприятия» Спинозы. Все войны были в своем роде хороши, приучая юношей к самостоятельности и так далее, однако Гораций чувствовал, что никогда не простит Президенту духовой оркестр, игравший в честь перемирия под его окнами всю ночь напролет, что стало причиной отсутствия трех весьма важных положений в курсовой работе «Немецкий идеализм».

В следующем году он оказался в Йеле, чтобы получить степень магистра.

Ему исполнилось семнадцать, он был близорук, высок и строен. Когда изредка с его уст падало слово, он выглядел так, будто не имел ничего общего с говорящим.

— Я никогда не могу понять, слышит ли он меня, — жаловался профессор Диллингер сочувствующему коллеге. — У меня все время возникает ощущение, что я разговариваю с его поверенным. Я все время жду, что он сейчас скажет: «Минуту, я только спрошу у себя и передам вам свое мнение».

А затем, также безразлично, как будто Гораций Тарбокс был мистером Плоттом, мясником, или мистером Шаппом, галантерейщиком, жизнь неожиданно накинулась на него, схватила, помяла в руках, расправила и выложила, как кусочек ирландского кружева, на прилавок с остатками по сниженным ценам.

Отдавая дань литературной моде, я должен сказать, что всё это случилось потому, что давным-давно, во времена первых колонизаторов, отважные пионеры пришли в пустынный район Коннектикута и сказали: «Итак, что мы построим здесь?», и самый смелый из них ответил: «Давайте построим город, в котором театральные продюсеры смогут обкатывать новые мюзиклы!» Историю о том, как потом для этого был основан Йельский университет, знает каждый. Во всяком случае, как-то раз в декабре в зале Шуберта прошла премьера «Домой, Джеймс!», и все студенты бешено аплодировали Марсии Мидоу, которая пела песенку о Неловком Служаке в первом акте и танцевала свой знаменитый вибрирующий и трепетный танец в последнем.

Марсии было девятнадцать. У нее не было крыльев, но публика дружно соглашалась, что ангелам они и не нужны. Она была натуральной блондинкой и никогда не красилась, выходя на улицу до обеда. Но если не принимать всего этого во внимание, она была ничем не лучше всех остальных женщин.

Как-то раз Чарли Мун пообещал ей пять тысяч пачек «Пэл-Мел» в случае, если она решится нанести визит Горацию Тарбоксу, вундеркинду. Чарли учился на последнем курсе в Шеффилде и приходился Горацию кузеном. Они оба любили и жалели друг друга.

В тот вечер Гораций был особенно занят. Неспособность француза Лурье оценить значение новых реалистов угнетала его мозг. Его единственной реакцией на негромкий, но отчетливый стук во время этих изысканий стала мысль о том, будет ли в реальности существовать какой-либо стук без ушей, его слышащих. Он находил, что всё более и более склоняется к прагматизму. Но, хотя он об этом и не подозревал, как раз в этот момент он с изумительной быстротой склонялся к чему-то совершенно иному.

Стук продолжался — прошло три секунды — стук возобновился.

— Войдите, — пробормотал погруженный в себя Гораций.

Сидя в большом кресле у камина, он услышал, как дверь открылась и закрылась, но даже не оторвался от книги, чтобы взглянуть, кто пришел.

— Положите на кровать в другой комнате, — рассеянно произнёс он.

— Что положить на кровать в другой комнате?

На сцене Марсии Мидоу приходилось петь достаточно громко, но её обычный голос напоминал призвуки арфы.

— Стирку.

— Я не могу.

Гораций раздраженно пошевельнулся в кресле.

— Почему не можете?

— Потому что у меня ничего нет.

— Хм, — раздраженно ответил Гораций, — ну тогда вернитесь и возьмите.

У камина — по другую сторону — стояло еще одно кресло. Гораций для поддержания физической формы и смены обстановки всегда перебирался в него во второй половине вечера. Одно кресло он звал Беркли, второе — Хьюм. Неожиданно ему послышалось, будто некая призрачная и шелестящая фигура погрузилась в Хьюма. Он оторвался от книги.

— Ну, — сказала Марсия с милой улыбкой, которую она демонстрировала во втором акте (после слов: «О, так Герцогу наш танец был по нраву!»), — что ж, Омар Хайям, вот я и рядом с вами, поющая в пустыне.

Гораций недоумённо уставился на неё. В его голову закралось подозрение, что этот фантом появился здесь только по капризу его воображения. Женщины просто так не приходят в дома мужчин и уж тем более не устраиваются посидеть в Хьюмах. Женщины приносят стирку, занимают ваше место в трамваях и выходят за вас замуж впоследствии, когда вы постареете настолько, чтобы не замечать уз.

Эта женщина, несомненно, материализовалась прямо из Хьюма. Пена её коричневого лёгкого платья казалась порождением кожаного подлокотника Хьюма! Если смотреть достаточно долго, то прямо сквозь неё он сможет увидеть Хьюма и тогда снова окажется в комнате один. Он потер кулаком глаза. Ему действительно нужно снова заняться гимнастикой.

— Ради всего святого, не смотрите на меня так скептически, — приятным голосом возразило видение. — Я чувствую, что в вашем патентованном котелке варится мысль о том, что меня здесь нет. И скоро от меня совсем ничего не останется, за исключением слабого отблеска в ваших глазах.

Гораций кашлянул. Кашель был одним из двух возможных его проявлений. Когда он говорил, вы забывали, что у него вообще-то есть еще и тело. Это было похоже на звук старой пластинки с записью голоса давно умершего певца.

— Что вам угодно? — спросил он.

— Мне нужны письма, — патетически возвестила Марсия, — те мои письма, которые вы приобрели у моего деда в 1881.

Гораций задумался.

— У меня нет ваших писем, — спокойно ответил он. — Мне всего лишь семнадцать лет. Мой отец родился 3 марта 1879. Очевидно, вы меня с кем-то путаете.

— Вам всего лишь семнадцать? — с подозрением в голосе переспросила Марсия.

— Всего лишь семнадцать.

— Я знала девушку, — сказала Марсия, как бы погрузившись в воспоминания, — которая выглядела на двадцать-тридцать, в то время как ей было шестнадцать. Она так себя любила, что никогда не могла произнести «шестнадцать», не добавив «всего лишь». Мы стали звать её «Всего лишь Джесси». И она до сих пор осталась с тем, с чем начала — только подурнела. «Всего лишь» — плохая привычка, Омар, это звучит как оправдание.

— Мое имя не Омар.

— Я знаю, — кивнув, согласилась Марсия, — вас зовут Гораций. Я зову вас Омаром просто потому, что вы напоминаете мне лобстера.

— И у меня нет ваших писем. Сомневаюсь, что я когда-либо видел вашего деда. Если честно, я считаю маловероятным, что вы сами жили на свете в 1881.

Марсия в изумлении уставилась на него.

— Я… в 1881? Ну как же, я же была фигурой полусвета, когда Флородора Шестнадцатая еще находилась в монастыре! Я же была первой нянькой Джульетты, дочери миссис Сол Смит! Я же была певичкой-маркитанткой во время войны 1812 года!

Мысль Горация совершила скачок в верном направлении, и он заулыбался.

— Это вас Чарли Мун надоумил?

Марсия вопросительно посмотрела на него.

— Кто такой Чарли Мун?

— Небольшого роста — с широкими ноздрями — и большими ушами.

Она как будто выросла на несколько дюймов и фыркнула.

— У меня нет привычки разглядывать ноздри моих друзей.

— Значит, это был Чарли.

Марсия закусила губу — а затем зевнула.

— Давайте сменим тему, Омар. Я минутку всхрапну в этом кресле.

— Да, пожалуйста, — серьезно ответил Гораций, — Хьюм часто действует как снотворное.

— Кто это? Ваш друг? Он уже умер?

Неожиданно Гораций Тарбокс встал и, сунув руки в карманы, принялся мерить шагами комнату. Это и было его второе проявление.

— При чём здесь я, — говорил он, как будто разговаривая сам с собой, — мне совершенно все равно. Не то чтобы мне не нравилось, что вы здесь — нет, нет… Вы довольно симпатичное существо, но мне не нравится, что вас сюда прислал Чарли Мун. Я что, кролик, на котором лаборанты и прочие химики могут ставить эксперименты? Мое интеллектуальное развитие вызывает у кого-либо смех? Я что, выгляжу как дурачок из Бостона в комиксах? Имел ли этот юный осел, со своими баснями о том, как он провел неделю в Париже, какое-либо право…

— Нет, — взолнованно перебила его Марсия. — И кроме того, вы очень милый мальчик. Идите сюда и поцелуйте меня.

Гораций резко остановился прямо перед ней.

— Почему вы хотите, чтобы я вас поцеловал, — недоуменно спросил он. — Вы что, только и делаете, что бегаете и целуете мужчин?

— Ну да, — невозмутимо призналась Марсия. — Вся жизнь в этом и состоит. Просто бегать и целовать мужчин.

— Да-а-а, — многозначительно протянул Гораций. — Должен сказать, что у вас ужасно искажённые представления о жизни. Во-первых, в жизни есть не только это, а во-вторых, я не буду вас целовать. Это может войти в привычку, а я не умею избавляться от привычек. В этом году у меня появилась привычка валяться в постели до половины восьмого утра.

Марсия с пониманием кивнула.

— Вам когда-нибудь было весело? — спросила она.

— Что вы имеете в виду — «весело»?

— Слушайте, — твердо сказала Марсия, — вы мне нравитесь, Омар, но я хочу, чтобы вы говорили так, будто в том, о чём мы говорим, есть смысл. У меня такое впечатление, что у вас во рту булькает множество слов, а когда вы вдруг роняете несколько, то огорчаетесь так, как будто проиграли пари. Я спросила у вас, было ли вам когда-нибудь весело?

Гораций покачал головой.

— Пока нет, — ответил он. — Видите ли, я — цель. Я — эксперимент. Я не говорю, что никогда не устаю от этого — я устаю. Тем не менее — о, как же объяснить… Но то, что вы и Чарли Мун зовете «весельем», не может быть названо «весельем» с моей точки зрения.

— Пожалуйста, объясните.

Гораций посмотрел на неё, хотел заговорить, но затем, передумав, продолжил ходьбу по комнате. После безуспешной попытки определить, смотрит он на неё или нет, Марсия на всякий случай неопределённо улыбнулась.

— Пожалуйста, объясните.

Гораций повернулся.

— Если я скажу, пообещаете ли вы сказать Чарли Муну, что не застали меня дома?

— Может быть.

— Очень хорошо. Вот вам моя история. Я был «почемучкой». Мне нравилось узнавать, как все устроено. Мой папа был молодым профессором экономики в Принстоне. Он вырастил меня по системе, в которой главным было давать ответы на все мои вопросы по мере возможности. Моя реакция породила у него идею поставить эксперимент с ранним развитием. Очень кстати оказалось то, что в драке мне повредили ухо — между семью и двенадцатью годами я пережил семь операций. Конечно же, это вынудило меня держаться особняком от детей моего возраста и заставило меня преждевременно созреть. Так вот и вышло, что в то время, как дети моего возраста корпели над «Дядюшкой Римусом», я наслаждался Катуллом в оригинале.

Я сдал экзамены в колледж, когда мне было тринадцать, так как мне больше ничего не оставалось делать. В основном я общался с профессорами и ужасно гордился своим интеллектом. Несмотря на мою необычную одаренность, во всех остальных аспектах я был абсолютно нормальным. Когда мне исполнилось шестнадцать, мне надоело быть вундеркиндом; я пришел к выводу, что кто-то совершил ужасную ошибку. Тем не менее я решил довести дело до конца и получить степень магистра наук. Мой основной интерес в жизни — изучение современной философии. Я принадлежу к реалистам школы Антона Лурье — с примесью Бергсона, а через два месяца мне исполнится восемнадцать. Вот и все.

— Ух! — воскликнула Марсия. — Вполне достаточно! Вы прекрасно обращаетесь с частями речи.

— Удовлетворены?

— Нет, вы меня так и не поцеловали.

— Это не входит в мои планы, — возразил Гораций. — Поймите, я же не притворяюсь, что мне чуждо все человеческое. Я обычный человек, но…

— О, не будьте так чертовски рассудительны!

— Ничего не могу поделать.

— Ненавижу расчетливых людей!

— Уверяю вас, я…, — начал было Гораций.

— Замолчите!

— Моя рациональность…

— Я ничего не говорила о вашей национальности. Вы же американец, так?

— Да.

— Ну вот, для меня достаточно. Мне пришло в голову, что я хочу видеть, как вы делаете что-то не по своему заумному плану. Я хочу убедиться, что то как-вы-там-сказали — с бразильской примесью — то, чем вы, как вы сами сказали, являетесь — может быть хоть немного человеком.

Гораций снова покачал головой.

— Я не буду вас целовать.

— Моя жизнь рушится, — трагично забормотала Марсия. — Я отвергнутая женщина. Мне придется жить с мыслью о том, что никогда у меня в коллекции не будет поцелуя с бразильской примесью, — она вздохнула. — Ну ладно, Омар, тогда приходи на спектакль.

— Какой спектакль?

— Я ведь грешная актриса из «Домой, Джеймс!»

— Оперетта?

— Да, почти. А один персонаж — бразильский рисовый магнат. Он может тебя заинтересовать.

— Я как-то смотрел «Цыганку», — вслух подумал Гораций. — Мне понравилось — до некоторой степени.

— Значит, ты придешь?

— Ну, я… я…

— Ах, да — тебе же, наверное, нужно быть в Бразилии в этот уик-энд?

— Вовсе нет. Я с удовольствием приду.

Марсия захлопала в ладоши.

— Великолепно! Я пришлю тебе билет — на четверг, вечер?

— Ну, я…

— Замечательно! Четверг, вечер.

Она встала, близко подошла к нему и положила руки на его плечи.

— Ты мне нравишься Омар. Мне жаль, что я обращалась с тобой как с ребенком. Я думала, что ты зануда, а ты очень милый.

Он саркастически посмотрел на неё.

— Я на десять тысяч лет старше, чем ты.

— Ты неплохо сохранился.

Они обменялись рукопожатиями.

— Меня зовут Марсия Мидоу, — решительно сказала она. — Запомни — Марсия Мидоу. И я не скажу Чарли Муну, что видела тебя.

Через мгновение, когда она уже почти миновала последний пролет, перепрыгивая через три ступеньки разом, она услышала голос сверху:

— Подожди…

Она остановилась и посмотрела наверх — на темный силуэт, перегнувшийся через перила.

— Подожди, — крикнул «вундеркинд» снова. — Ты меня слышишь?

— Я на связи, Омар.

— Надеюсь, у тебя не создалось впечатления, что я рассматриваю поцелуй как иррациональную сущность?

— Впечатления? Да ведь ты меня так и не поцеловал! Не бери в голову! Пока!

Сразу две любопытствующие двери открылись на звук незнакомого женского голоса. Неуверенный кашель прозвучал сверху. Собрав юбки, Марсия быстро перепрыгнула последний пролет и растворилась в туманной уличной мгле Коннектикута.

Наверху Гораций мерил шагами поле своего учения. Время от времени он поглядывал на Беркли, темно-багрового, респектабельного, вкрадчиво ожидавшего его с открытой книгой на подлокотнике. Вдруг он осознал, что ноги все ближе и ближе подносят его к Хьюму. У Хьюма появилось какое-то новое качество, незнакомое и принципиально отличное от всех прежних. Призрачный силуэт, казалось, все еще находился там, и если бы Гораций сел в кресло, то почувствовал бы, что сел на колени к даме. И хотя Гораций не мог точно определить характер изменения, оно, тем не менее, имело место, хотя и ускользало от абстрактного восприятия. Хьюм излучал нечто такое, что никогда не ассоциировалось с ним за все две сотни лет его существования.

Хьюм пах розовым маслом.

2

Вечером в четверг Гораций Тарбокс занял место в пятом ряду недалеко от прохода и созерцал «Домой, Джеймс!» Как ни странно, он ощущал, что вполне доволен собой. Циничных студентов, сидевших рядом с ним, раздражало его заметное удовольствие от проверенных временем шуток в традициях Хаммерштейна. Но Гораций этого не замечал, потому что с нетерпением ждал выхода Марсии Мидоу с песенкой о тронутом джазом Неловком Служаке. И когда она появилась, лучезарная, в небрежно державшейся шляпке с цветами, на его щеках появился румянец, а по окончании песни он даже не присоединился к овации — настолько он был ошеломлен.

В антракте после второго акта рядом с ним материализовался билетер, сначала пожелавший узнать, не мистер ли Тарбокс перед ним, а затем вручивший ему записку, написанную круглым девичьим почерком. Гораций, немного смутившись, стал читать, в то время как билетер замер в проходе, терпеливо ожидая ответа.

«Дорогой Омар:
После спектакля у меня всегда разыгрывается аппетит. Если у вас возникнет желание помочь мне удовлетворить его в баре у Тафта, просто скажите об этом стражу врат, вручившему вам это письмо.
Ваша,
Марсия Мидоу».

— Передайте ей, — он закашлялся, — передайте ей, что я согласен. Я встречу её у входа в театр.

«Страж врат» высокомерно улыбнулся.

— Дмаю, имлось ввду, что вы длжны быть у слжебнго вхда.

— И… И где же это?

— Выходе. Пврнете влво. Поалее.

— Что-что?

— Выход! Пвернете влво! По алее!

Высокомерная персона удалилась. Первокурсники позади Горация захихикали.

Через полчаса, сидя в баре Тафта напротив натурально-золотистой шапки волос, «вундеркинд» говорил странные вещи.

— Вы обязательно должны танцевать в последнем акте? — горячо вопрошал он, — я хотел сказать, лишитесь ли вы роли, если откажетесь танцевать?

Марсия улыбнулась.

— Мне нравится этот танец. Это забавно.

И тут Гораций решился допустить бестактность.

— Мне кажется, что вы его сейчас возненавидите, — коротко заметил он. — Публика в задних рядах довольно громко обсуждала вашу грудь!

Марсия густо покраснела.

— Ничего не поделаешь, — быстро ответила она. — Для меня этот танец — просто что-то вроде акробатического трюка. Бог мой, да ведь он довольно сложный! Я каждый вечер в течение часа вынуждена втирать в плечи мазь!

— Вам хорошо, когда вы на сцене?

— Ах, конечно! Я привыкла заставлять людей рассматривать меня, Омар, и мне это нравится.

— Гм… — Гораций погрузился в размышления.

— Как там поживают бразильские примеси?

— Гм… — повторил Гораций, и после паузы спросил: — И где вы будете играть потом?

— В Нью-Йорке.

— Долго?

— Как пойдет. Может быть, всю зиму.

— Н-да…

— Омар, что с вами? Вы ведь пришли, чтобы увидеть меня, не так ли? Конечно, здесь не так мило, как в вашей комнате… Мне бы хотелось оказаться там прямо сейчас.

— Я здесь чувствую себя по-идиотски, — признался Гораций, нервно оглядевшись вокруг.

— Жаль! А мне с вами так хорошо.

В этот момент он так мрачно на нее посмотрел, что она сменила тон и, выпрямившись, похлопала его по руке.

— Никогда раньше не приходилось ужинать с актрисой?

— Нет, — печально сказал Гораций, — и вряд ли это повторится. Я даже не знаю, зачем я пришел сегодня. Здесь так светло, и все эти люди смеются и болтают, а я чувствую себя не в своей тарелке. Я не знаю, о чём с вами говорить.

— Давайте говорить обо мне. Ведь в прошлый раз мы говорили только о вас.

— Хорошо.

— Ну что ж, я действительно Мидоу, но зовут меня не Марсия, а Вероника. Мне девятнадцать. Вопрос: как девушка попала под огни рампы? Ответ: она родилась в Пассайке, штат Нью-Джерси, и еще год назад зарабатывала себе на жизнь тем, что рекламировала печенье «Набискос» в чайной Марселя, город Трентон. Она начала встречаться с парнем по имени Роббинс, который работал певцом в Трентонском кабаре, и он однажды предложил ей попробовать спеть и станцевать в кабаре. И в течение месяца они собирали полный зал. А затем поехали в Нью-Йорк с огромной кучей рекомендательных писем.

За пару дней мы нашли работу у Дивинье, и я научилась танцевать шимми у одного парня из Пале-Рояль. Мы проработали у Дивинье шесть месяцев, до тех пор, пока Питеру Бойсу Уэнделу, репортеру, не пришло в голову закусить там молочными гренками. На следующее утро стихотворение об «Изумительной Марсии» было напечатано в его газете, и через два дня у меня уже было три предложения сыграть в пьесах и приглашение на просмотр в «Полночных шалостях». Я написала Уэнделу благодарственное письмо, и он напечатал его в своей колонке с комментарием, что стиль весьма похож на Карлиля, только немного еще сырой, и что я должна немедленно бросить танцы и тем самым обогатить американскую литературу. Это принесло мне еще несколько предложений из театров, а также приглашение сыграть в мюзикле. Я приняла его — и вот я здесь, Омар.

Когда она закончила, на мгновение повисла пауза, она изящно наколола остатки кролика «по валлийски» на свою вилку и стала ждать, что скажет собеседник.

— Давайте уйдем отсюда, — неожиданно произнес он.

Марсия холодно взглянула на него.

— В чем дело? Я вам наскучила?

— Нет, но мне тут не нравится. Мне не нравится сидеть здесь с вами.

Без лишних слов Марсия жестом подозвала официанта.

— Счет, пожалуйста — быстро проговорила она. — С меня — за кролика и имбирный эль.

Гораций безучастно смотрел, как официант подсчитывал сумму.

— Послушайте, — начал он, — я собирался за вас заплатить. Я же вас пригласил.

Неслышно вздохнув, Марсия поднялась из-за стола и пошла к выходу. Гораций, в совершеннейшем замешательстве, ясно отразившемся на его лице, положил деньги на стол и последовал за ней вверх по лестнице, в вестибюль. Он догнал её уже у лифта, и они обменялись взглядами.

— Послушайте, — повторил он, — я же вас пригласил. Я вас чем-нибудь обидел?

Марсия заметно удивилась, но затем её взгляд смягчился.

— Вы грубиян, — медленно отчеканила она, — и даже не подозреваете об этом!

— Ничего не поделаешь, — сказал Гораций с обезоруживающей прямотой. — Но вы же знаете, что нравитесь мне.

— Вы сказали, что вам не понравилось быть со мной!

— Мне не понравилось.

— Почему?

Неожиданно в темном лесу его ресниц промелькнула молния.

— Потому что. Потому что у меня появилась привычка думать о вас. Последние два дня я только и делал, что думал о вас.

— Ну, если…

— Минутку, — перебил он. — Я еще не закончил. Слушайте: через шесть недель мне исполнится восемнадцать лет. Как только это случится, я приеду в Нью-Йорк, чтобы увидеться с вами. Есть ли в Нью-Йорке такое место, куда мы с вами сможем пойти, чтобы там было не слишком много людей?

— Конечно! — улыбнулась Марсия. — Приходите ко мне в гости. Вы сможете даже заночевать на кушетке, если хотите.

— Я не сплю на кушетках, — коротко заметил он. — Но я хочу вам что-то сказать.

— Конечно, — повторила Марсия, — приходите ко мне.

От радости Гораций не знал, куда деть руки, и сунул их в карманы.

— Отлично — мы будем наедине. Я хочу разговаривать с вами так, как мы говорили в моей комнате.

— Милый мальчик, — рассмеявшись, воскликнула Марсия, — означает ли это, что вы собрались меня поцеловать?

— Да, — почти крикнул Гораций, — я поцелую вас, если только вы этого захотите.

Лифтер уже давно с укоризной смотрел на них. Марсия скользнула за решетчатую дверь.

— Я пошлю вам открытку, — сказала она.

Гораций страстно смотрел на неё.

— Напишите мне! Я приеду после первого января. Мне будет восемнадцать.

Когда она скрылась в лифте, он загадочно кашлянул, со смутным вызовом судьбе посмотрел в потолок и пошёл — быстрым шагом.

3

Он снова был в зале. Она заметила его, едва лишь бросив взгляд в кишевший народом манхэттенский зал — он сидел в первом ряду, немного наклонившись вперёд, его серо-голубые глаза смотрели прямо на неё. И она знала, что для него в этот момент во всем мире не существовало больше никого, что все эти напудренные лица и жалобный вой настраиваемых скрипок были для него так же незаметны, как пылинки на мраморной Венере. Внутри неё возникло бессознательное раздражение.

— Дурачок! — чуть слышно произнесла она, и не вышла на бис. — А что они хотят за сотню в неделю — чтобы я изображала из себя заводную куклу? — ворчала она про себя за кулисами.

— Что случилось, Марсия?

— В первом ряду парень, который мне не нравится.

Во время последнего акта, в ожидании выхода, у неё неожиданно проснулась боязнь сцены. Она так и не послала Горацию обещанную открытку. Вчера вечером она притворилась, что не узнала его, и быстро покинула театр сразу по окончании своего номера, чтобы провести бессонную ночь в своей квартире, вспоминая в очередной раз его бледное, сосредоточенное лицо, его мальчишескую фигуру, безжалостную самоуглубленность, которая её завораживала.

То, что он все-таки приехал, вызвало у неё бессознательное сожаление — как будто на неё нежданно-негаданно свалилась какая-то нежелательная ответственность.

— Вундеркинд! — вслух произнесла она.

— Что-что? — переспросил комедиант, находившийся в этот момент рядом с ней.

— Нет-нет, ничего — просто вырвалось.

На сцене ей стало лучше. Её танец… Она всегда чувствовала, что простое созерцанние красивой девушки у некоторых мужчин вызывает ничуть не менее фривольные мысли, чем её танец. Он стал гвоздем программы.

Окраины, центр, обеденный час.
Приливы, отливы, Луна — все для нас…
А он не смотрел на неё! Она ясно видела это. Он пристально разглядывал замок, изображенный на заднике, с тем же выражением, которое было у него на лице тогда, в баре. Её захлестнула волна раздражения — он критиковал её!

Я страстью охвачен, и музыки ритм
Уносит меня далеко. Этот ритм —
В окраинах, в центре…
Непреодолимое отвращение неожиданно охватило её. Как в первый раз она с ужасом оглядела публику. Не вожделение ли отразилось на бледном лице в первом ряду, не отвращение ли опустило уголки губ рядом сидящей девушки? Её плечи — эти трясущиеся под музыку плечи — ей ли они принадлежат? Происходит ли это всё на самом деле? Эти плечи были созданы вовсе не для этого!

Пускай все считают, что танцы плохи —
Святой Витт замолит все наши грехи.
Пусть прахом летит этот мир — я…
Контрабас и скрипки слились в финальном аккорде. Она замерла на цыпочках, стараясь сохранить равновесие, все её мускулы были напряжены, её юное лицо остановилось, она неподвижно смотрела в зал — этот взгляд одна девушка впоследствии описывала как «такой изысканный, загадочный» — а затем, не поклонившись, бросилась за кулисы. Вбежала в гримерную, сбросила с себя концертное платье, надела обычное и, выбежав на улицу, поймала такси.

В квартире было тепло — квартира была небольшой, на стенах висели художественные репродукции, на полках стояли книги Киплинга и О’Генри, которые она однажды купила у голубоглазого коммивояжера и изредка перечитывала. В комнате стоял гарнитур из нескольких стульев, не очень удобных, и лампа с розовым абажуром, на котором были изображены ласточки в удушливо-розовых облаках. В комнате было несколько красивых безделушек, безжалостно враждебных друг другу, жертв чужих беспокойных вкусов, изредка приводившихся в действие. Завершала обстановку огромная картина в дубовой раме — вид Пассайка с железной дороги в Эри — все вместе выглядело отчаянно полуэкстравагантной, полуубогой попыткой создать обстановку радости и веселья. Марсия отдавала себе отчет, что попытка не удалась.

Вот в эту комнату и вошел «вундеркинд», и неловко взял её за руки.

— Я все время шел за вами, — сказал он.

— Ах!

— Я хочу, чтобы вы вышли за меня замуж, — сказал он.

Её руки протянулись к нему. Она сдержанно-страстно поцеловала его в губы.

— Вот как?

— Я люблю вас, — сказал он.

Она снова его поцеловала, а затем с легким вздохом упорхнула от него, полулегла в кресло и затряслась от смеха.

— Ты вундеркинд! — воскликнула она.

— Очень хорошо, зовите меня, как вам нравится. Я как-то сказал вам, что я на десять тысяч лет старше вас — так и есть.

Она снова засмеялась.

— Мне не нравится, когда меня отвергают.

— Никто никогда больше не посмеет вас отвергнуть.

— Омар, — спросила она, — почему вы решили на мне жениться?

«Вундеркинд» встал и засунул руки в карманы.

— Потому что я люблю вас, Марсия Мидоу.

И она перестала звать его Омаром.

— Милый мальчик, — сказала она, — вы знаете, я вас почти люблю. В вас что-то есть — не могу сказать, что — что заставляет мое сердце биться чаще всякий раз, когда вы рядом со мной. Но, дорогой мой…

Она замолчала.

— Но что?

— Многое. Хотя бы то, что вам всего восемнадцать, а мне почти двадцать.

— Ерунда! — перебил он. — Можно сказать, что мне пошел девятнадцатый год, а вам сейчас — девятнадцать. Это делает нас почти ровесниками — не считая тех десяти тысяч лет, о которых я вам уже говорил.

Марсия рассмеялась.

— Но есть еще всякие другие «но». Ваши родители…

— Мои родители! — яростно воскликнул «вундеркинд». — Мои родители попытались сотворить из меня монстра! — Его лицо стало малиновым от мысли о том, что он сейчас скажет. — Мои родители могут убраться к черту и остаться там хоть навечно!

— Господи! — встревожено воскликнула Марсия. — Вот так вот сразу? На гвоздях, я полагаю?

— На гвоздях? Да, — возбужденно согласился он, — на чем угодно! Чем больше я думаю о том, что они пытались вырастить из меня маленькую засушенную мумию…

— Что заставляет вас так считать, — тихо спросила Марсия, — я?

— Да. Каждый, кого я только видел с тех пор, вызывал у меня зависть, потому что все они уже давным-давно знали, что такое любовь. Я раньше звал это чувство «животным инстинктом», — Боже мой!

— Есть еще одно «но».

— Какое?

— А на что мы будем жить?

— Я пойду работать.

— Вы учитесь в колледже.

— Вы думаете, что мне так уж нужен этот диплом?

— Но вы хотите быть магистром, не правда ли?

— Да! Что? Я хотел сказать — нет!

Марсия рассмеялась, быстро подошла к нему и устроилась у него на коленях. Он страстно обнял её и неуклюже поцеловал где-то в районе шеи.

— Ты, кажется, счастливый, — прошептала Марсия, — но это из разряда иррационального.

— О, не будь такой благоразумной!

— Ничего не могу поделать, — сказала Марсия.

— Я ненавижу расчетливых людей!

— Но мы…

— О, замолчи!

И так как Марсия не умела изъясняться жестами, её пришлось подчиниться.

4

Гораций и Марсия поженились в начале февраля. В академических кругах и Йеля, и Принстона это стало настоящей сенсацией. Гораций Тарбокс, которому еще не исполнилось четырнадцати, когда его имя уже мелькало в воскресных приложениях центральных газет, отказывался от блестящей карьеры, отказывался от верного шанса стать мировой величиной в американской философии! И всё это ради «хористки» — репортеры стали именовать Марсию «хористкой» для эффекта. Шумиха продолжалась с неделю, а потом сама собой стихла — как это всегда и случается с подобного рода историями.

Они сняли квартиру в Гарлеме. После двухнедельных поисков, во время которых уверенность в ценности академических знаний была безжалостно похоронена, Горацию удалось найти место клерка в «Южно-американской экспортной компании» — от кого-то ему довелось услышать, что экспорт сейчас на подъеме. Марсия собиралась играть еще несколько месяцев — по крайней мере, до тех пор, пока он не «станет на ноги». Для начала ему дали сто двадцать пять долларов жалованья, пообещав, конечно же, что оно будет удвоено всего лишь через несколько месяцев — так что Марсия отказывалась даже обсуждать возможность лишиться тех ста пятидесяти в неделю, которые ей исправно платили.

— Нас можно звать «голова и плечи», дорогой, — мягко заметила она, — и плечам придется потрястись еще немножко, пока хорошенько не встряхнется голова.

— Я ненавижу твою работу, — печально возразил он.

— Но, — решительно ответила она, — твоего жалованья не хватит на квартиру. Не думай, что мне нравится выступать на публике — мне не нравится. Я хочу принадлежать только тебе. Но мне кажется, что я буду выглядеть дурочкой, если только и буду делать, что сидеть в комнате, ждать тебя и считать солнечных зайчиков на обоях. Когда ты будешь получать три сотни в месяц, я уволюсь.

И несмотря на то, что его гордость была сильно уязвлена, Горацию пришлось согласиться, что она говорит мудро.

Март сменился апрелем. Май объявил ультиматум паркам и прудам Манхэттена, и они были счастливы подчиниться. Гораций, у которого не было никаких привычек — у него просто не хватало времени на их формирование — оказался покладистым мужем, и так как у Марсии не могло быть собственных мнений по поводу занимавших его предметов, в семье практически не происходило серьезных столкновений. Их мысли вращались в различных сферах. Марсия выступала в роли практичного «мастера на все руки», а Гораций то продолжал существовать в привычном ему мире абстрактных идей, то ликующе спускался на землю, чтобы воздать толику почитания и обожания своей жене. Она постоянно изумляла его — свежестью и оригинальностью мышления, активной и чистой жизненной энергией и никогда не изменявшим ей юмором.

Марсия перешла работать в вечернее шоу, и её коллеги ясно видели, как она гордится интеллектом своего мужа. Они знали Горация только как тощего, с плотно сжатыми губами, инфантильного на вид молодого человека, каждый вечер встречавшего и отвозившего её домой.

— Гораций, — сказала Марсия как-то вечером, когда они, как обычно, встретились у выхода в одиннадцать вечера, — ты выглядел как призрак, когда стоял спиной к фонарям. Ты теряешь в весе?

Он неопределенно помотал головой.

— Не знаю. Мне сегодня прибавили жалованье, сто тридцать пять долларов, и…

— Не важно, — строго сказала Марсия. — Ты убиваешь себя, работая по ночам. Ты все читаешь и читаешь эти книжищи по экономии…

— Экономике, — поправил Гораций.

— Да, ты читаешь каждую ночь, когда я уже вижу десятый сон. И ты уже снова начал сутулиться, как до свадьбы.

— Но, Марсия, я должен…

— Нет, ты не должен, дорогой. Кажется, в данный момент хозяйка лавочки — я, и я не дам своему парню разрушить свое здоровье и испортить глаза. Ты должен заниматься гимнастикой.

— Я занимаюсь. Каждое утро я…

— Да, я видела. Эти твои гантели даже у чахоточного не поднимут температуру и на градус. Я имею в виду настоящую физкультуру. Ты должен ходить в гимнастический зал. Помнишь, ты как-то говорил мне, что был таким хорошим гимнастом, что тебя даже пытались выставить на соревнования от колледжа и ты не выступал только потому, что на тот день у тебя была назначена встреча с Джорджем Спенсором?

— Мне нравилась атлетика, — задумчиво сказал Гораций, — но спорт отнимет у меня слишком много времени.

— Ладно, — сказала Марсия, — я предлагаю тебе сделку. Ты начинаешь заниматься, а я обещаю прочесть одну из тех книжек в темном переплете.

— Дневник Пипса? Тебе должно понравиться. Он пишет достаточно популярно.

— Не для меня. Это будет что-то вроде пережевывания стеклянной тарелки. Но ты все время говоришь мне, что это расширит мой кругозор. Так вот: ты ходишь в гимнастический зал три раза в неделю, а я принимаю одну большую дозу Пипса.

Гораций задумался.

— Ну что ж…

— Ну давай, соглашайся! Ты для меня будешь прыгать на трапеции, а я для тебя попытаюсь впитать в себя немного культуры.

Гораций в конце концов дал согласие, и в течение всего жаркого лета три, а то и четыре вечера в неделю проводил, занимаясь на трапеции в гимнастическом зале Скиппера. А в августе он признался Марсии, что это позволило ему с большей эффективностью заниматься умственным трудом в течении дня.

— Mens sana in corpore sano, — сказал он.

— Не верь этому, — ответила Марсия. — Я как-то пробовала патентованное лекарство и пришла к выводу, что всё это вздор. Лучше заниматься спортом.

Однажды вечером — уже наступил сентябрь — к Горацию, повторявшему свои упражнения на кольцах в полупустом зале, обратился задумчивый толстяк, который уже несколько вечеров с заметным интересом наблюдал за ним.

— Слушай, парень, а можешь сделать ту штуку, которую ты вчера делал ?

Гораций заулыбался с высоты.

— Я сам это придумал, — сказал он. — Меня вдохновила четвертая аксиома Евклида.

— Из какого он цирка?

— Он уже умер.

— Небось, сломал себе шею, выполняя этот трюк. Я сидел тут вчера и думал, что ты наверняка сломаешь себе шею.

— Вот как, — сказал Гораций, и, перепрыгнув на трапецию, выполнил трюк.

— Что, ни шея, ни плечи не болят?

— Поначалу болели, но за неделю я написал об этом quod eras demonstrandum.

— Гм…

Гораций свободно повис на трапеции.

— Не думал заняться этим профессионально? — спросил толстяк.

— Да нет.

— Будешь получать хорошие деньги, если сможешь делать такие трюки так легко.

— А вот еще, — энергично бросил Гораций, и толстяк разинул рот от удивления, наблюдая, как Прометей в розовом трико снова победил богов и сэра Исаака Ньютона.

На следующий вечер Гораций вернулся с работы домой и застал заметно бледную Марсию, лежавшую на диване в ожидании его прихода.

— Сегодня я два раза падала в обморок, — без лишних предисловий начала она.

— Что?

— То. Видишь ли, через четыре месяца у нас появится ребенок. Доктор сказал, что мне надо было прекратить танцевать еще две недели назад.

Гораций сел и задумался.

— Я рад, конечно, — меланхолично сказал он. — Я имею в виду, рад, что у нас будет ребенок. Но нам предстоят серьезные расходы.

— У меня двести пятьдесят долларов в банке, — с надеждой сказала Марсия, — и еще мне на днях заплатят жалованье за эти две недели.

Гораций быстро подсчитал итог.

— Вместе с моим жалованьем у нас получится четырнадцать сотен в ближайшие полгода.

Марсия еще больше побледнела.

— И все? Конечно, можно поискать место певицы на этот месяц. А в марте я снова смогу выйти на работу…

— Да ты что! — резко оборвал её Гораций. — Ты останешься дома. Так, посмотрим — нам придется платить врачу, и няньке, да еще и горничной. Значит, нужно раздобыть побольше денег.

— Ну что ж, — устало сказала Марсия, — я не знаю, что теперь делать. Всё теперь держится только на голове. Плечи выходят из дела.

Гораций поднялся и надел пальто.

— Куда ты собрался?

— Есть одна идея, — ответил он. — Я скоро вернусь.

Через десять минут, направляясь к гимнастическому залу Скиппера, он уже только спокойно удивлялся сам себе, без тени иронии. Как бы он смеялся сам над собой еще год назад! Как бы развеселились все без исключения, узнай они об этом! Но, однажды открыв дверь на стук самой жизни, ты всегда позволяешь войти многому вместе с ней.

Зал был ярко освещен, и когда его глаза привыкли к свету, он увидел задумчивого толстяка, усевшегося с большой сигарой на куче тряпичных матов.

— Слушайте, — прямо начал Гораций, — вы серьезно говорили вчера, что я могу зарабатывать деньги своими трюками на трапеции?

— Ну, да, — удивленно сказал толстяк.

— Я все обдумал, и думаю, что хочу попробовать. Я могу выступать по вечерам и по субботам — да в любое время, если деньги действительно хорошие.

Толстяк поглядел на часы.

— Ну что же, — сказал он, — надо повидаться с Чарли Палсоном. Он возьмет тебя сразу, как только увидит, как ты работаешь. Сегодня уже поздно, но завтра я его приглашу.

Толстяк был верен своему слову. Чарли Палсон действительно появился в зале на следующий день и провел час, в изумлении наблюдая, как чудо-гимнаст невероятными параболами проносился в воздухе, а на следующий вечер он привел с собой двух тучных господ, которые выглядели так, будто родились, попыхивая толстыми сигарами и разговаривая о деньгах низкими, страстными голосами. В следующую субботу торс Горация Тарбокса совершил свое первое появление в профессиональном качестве на гимнастическом шоу в Парке Кольмана. Несмотря на то, что число зрителей приближалось к пяти сотням, Гораций нисколько не нервничал. С детства он читал доклады перед публикой и хорошо овладел фокусом сценического самоотстранения.

— Марсия, — весело говорил Гораций тем же вечером, — я думаю, что мы потихоньку выбираемся из этой чащи. Палсон считает, что сможет устроить мне выход на Ипподроме, а это означает контракт на всю зиму. Ипподром, ты же знаешь, довольно большая…

— Да, кажется, я о нем слышала, — перебила Марсия, — но мне интереснее знать об этом твоем трюке. Это ведь не «смертельный номер»? А то они всё больше похожи на попытки публичного суицида…

— Ничего особенного, — тихо сказал Гораций. — Но только если ты сможешь придумать более изящный способ уйти из жизни, чем рискнуть ради тебя, то тогда это и будет та самая смерть, которой я себе желаю.

Марсия поднялась и крепко обняла его.

— Поцелуй меня, — прошептала она, — и скажи «любимая». Мне нравится слушать, как ты называешь меня «любимая». И принеси мне завтра какую-нибудь книжку. Что-нибудь лёгкое и занимательное, не Сэма Пайпа. Я просто не знаю, чем заняться днем. Я хотела писать письма, но мне некому их посылать.

— Пиши мне, — сказал Гораций, — я буду их читать.

— Если бы я умела, — очень тихо сказала Марсия. — Если бы я только знала все слова, я бы написала тебе самое длинное в мире письмо о любви — и никогда бы не устала его писать.

Прошло два месяца. Марсии, естественно, становилось все хуже, и несколько ночей подряд на арену Ипподрома выходил очень усталый и нервный атлет. Следующие два дня его место занимал еще более бледный юноша, почти не срывавший аплодисментов. Но по прошествии двух дней снова появился Гораций, и те, что сидели в первых рядах, могли заметить выражение блаженного счастья на лице юного акробата даже в тот момент, когда он беззвучно проносился в воздухе в самом апогее своего изумительного и уникального поворота плечами. После этого выступления он смеялся в лифте и, поднимаясь по лестнице в квартиру, перескакивал сразу через пять ступенек — а затем осторожно, на цыпочках, вошел в тихую комнату.

— Марсия, — прошептал он.

— Привет, — слабо улыбнулась она ему. — Гораций, я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал. Загляни в верхний ящик моего комода, ты увидишь там большую кипу бумаги. Это книга — что-то вроде книги — Гораций, я написала её за эти три месяца, пока лежала в постели. Я хочу, чтобы ты передал её Питеру Бойсу Уэнделу, который напечатал мое письмо в своей газете. Он сможет сказать, хорошая ли это книга. Я писала её так, как думалось, так же, как я писала то письмо. Это история обо всем, что со мной случилось. Ты передашь её ему, Гораций?

— Да, дорогая.

Он наклонился над постелью, положил свою голову рядом на подушку и начал гладить её светлые волосы.

— Милая моя, — мягко сказал он.

— Нет, — пробормотала она, — зови меня так, как я тебе говорила.

— Любимая, — страстно прошептал он, — любимая, любимая …

— Как мы её назовём?

Гораций задумался. Они оба замолчали, счастливые и немного усталые.

— Мы назовём её Марсия Хьюм Тарбокс, — наконец сказал он.

— Почему Хьюм?

— Потому что это он нас познакомил.

— Неужели? — пробормотала она, полусонная, полуудивленная. — Я думала, его звали Чарли.

Её веки сомкнулись, и через мгновение медленное, размеренное колыхание одеяла на её груди свидетельствовало о том, что она крепко заснула.

Гораций на цыпочках подошел к комоду и, открыв верхний ящик, нашел кипу исписанных небрежным почерком страниц. Он взглянул на титульный лист:

Марсия Тарбокс
Сандра Пипс,
или
Синкопированная

Он улыбнулся. Значит, Сэмюэл Пипс все-таки произвел на неё впечатление. Он перевернул страницу и начал читать. Он еще шире улыбнулся — и продолжил читать. Прошло полчаса, и он внезапно осознал, что Марсия проснулась и смотрит на него с постели.

— Милый, — послышался шепот.

— Да, Марсия?

— Тебе понравилось?

Гораций кашлянул.

— Кажется, я зачитался. Просто отлично!

— Дай её Питеру Бойсу Уэнделу. Скажи ему, что у тебя были высшие оценки в Принстоне и что ты точно знаешь, что книга хорошая. Скажи ему, что это — бестселлер.

— Хорошо, Марсия, — нежно сказал Гораций.

Её веки снова закрылись, и Гораций подошел к постели, поцеловал её в лоб и задержался на мгновение, с нежностью глядя на неё. Затем он вышел из комнаты.

Всю ночь перед его глазами плясали небрежный почерк, постоянные грамматические и орфографические ошибки и нестандартная пунктуация. Он просыпался несколько раз за ночь, исполненный доброжелательной бессмысленой симпатии к желанию души Марсии излить себя в словах. Для него в этом было нечто неопределенно-патетическое, и впервые за несколько месяцев он вспомнил о своих собственных полузабытых мечтах.

Ему хотелось написать серию книг, популяризующих новый реализм, подобно тому, как Шопенгауэр популяризовал пессимизм, а Уильям Джеймс — прагматизм.

Но жизнь рассудила иначе. Жизнь всегда хватает людей и заставляет их цепляться за летящие кольца. Он рассмеялся, вспомнив стук в дверь, прозрачную тень в Хьюме, угрозу поцелуя.

— И это всё ещё я, — вслух удивленно произнес он, лежа на постели, совершенно проснувшись. — Это я — тот человек, сидевший в Беркли, опрометчиво рассуждавший о том, будет ли стук действительно существовать, если бы не было уха, его слышащего. Всё это я! Меня могли бы посадить на электрический стул за все его преступления!

— Бедные неосязаемые души, пытающиеся материализоваться во что-то осязаемое! Марсия с её написанной книгой, я — с ненаписанными моими… Долго выбираем себе посредника, а затем берем, что дают — и счастливы этим!

5

«Сандра Пипс, или Синкопированная», с предисловием Питера Бойса Уэндела, репортера, стала печататься «с продолжением» в «Джордан Мэгэзин», а в марте появилась отдельным изданием. С самого начала публикации она привлекла широкое и пристальное общественное внимание. Довольно тривиальный сюжет — девушка из провинции Нью-Джерси приезжает в Нью-Йорк, чтобы выступать на сцене — рассказанный просто, но со своеобразной живостью и постоянным призвуком печали, выражавшемся в неадекватности языка; всё вместе обладало неотразимым очарованием.

Питер Бойс Уэндел, который — так уж получилось — как раз в это время ратовал за обогащение американского литературного языка путем немедленного введения в словари всех выразительных жаргонных слов, выступил в качестве ярого апологета и метал громы и молнии в поддержку нового таланта, ярко выделяясь на фоне остальных спокойных литературных обозревателей.

Марсия получила по триста долларов за каждую часть публикации «с продолжением», что пришлось очень кстати, так как, несмотря на то, что ежемесячное жалованье Горация было гораздо больше того, что когда-либо платили Марсии, Марсия-младшая стала часто издавать пронзительные крики, которые родители интерпретировали как требование оказаться поскорее в спокойной атмосфере за городом. Апрель застал их уютно устроившимися в бунгало в Вестчестере, с местом под будущую лужайку, местом для гаража, местом для всего, в том числе и звуконепроницаемого кабинета, в котором — как клятвенно было обещано мистеру Джордану — Марсия будет закрываться для занятий бессмертно-нелитературной литературой, как только нужда в ней её дочери хоть немного ослабнет.

«Совсем даже не плохо», — думал Гораций как-то вечером, направляясь домой по дороге со станции. Он обдумывал несколько открывшихся перспектив: четырехмесячный контракт с пятизначной суммой за участие в водевиле и потенциальная возможность снова вернуться в Принстон благодаря гимнастике. Как странно. Когда-то он собирался вернуться туда благодаря философии, а сейчас его нисколько не тронуло известие о приезде в Нью-Йорк Антона Лурье, его былого кумира.

Под его каблуками захрустел гравий. Он увидел, что в гостиной горит свет, а на площадке перед домом стоит большой лимузин. Скорее всего, опять мистер Джордан убеждает Марсию приняться за работу.

Она услышала его шаги и вышла встретить его, её силуэт показался на фоне освещенной двери.

— Приехал какой-то француз, — нервно шепнула она, — я не могу повторить его имя, но, кажется, он жутко умный. Надо тебе с ним потрепаться.

— Какой француз?

— Не переспрашивай, все равно не знаю. Он приехал час назад с мистером Джорданом и сказал, что мечтает познакомиться с Сандрой Пипс, и так далее.

Когда они вошли, двое мужчин поднялись со стульев.

— Здравствуйте, Тарбокс, — сказал Джордан. — Я решил познакомить двух знаменитостей. Я привез к вам монсеньера Лурье. Монсеньер Лурье, разрешите вам представить мистера Тарбокса, мужа миссис Тарбокс.

— Неужели Антон Лурье? — воскликнул Гораций.

— О, да! Я не мог не прийти! Я был просто обязан прийти! Я прочел книгу мадам, и я был очарован ею, — он засунул руку в карман, — о, я и про вас читал. В этой газете, которую я сегодня читал, есть и ваше имя.

Наконец он нашел в кармане вырезку.

— Прочтите вслух, — важно сказал он, — там есть и про вас.

Взгляд Горация скользнул к концу текста.

«Яркое явление американской литературы», значилось там. «Взят новый тон, и этот факт определяет все качества книги. Её появление можно сравнить только с появлением «Гекльберри Финна».

Взгляд Горация скользнул еще ниже — он ошеломленно продолжил читать:

«Марсия Тарбокс связана со сценой не только как зритель, но и как жена артиста. В прошлом году она вышла замуж за Горация Тарбокса, который каждый вечер приводит в восторг юных зрителей Ипподрома своим изумительным номером с парящими кольцами. Говорят, что супруги называют себя „Голова и плечи“, что, без сомнения, является отражением того факта, что ум миссис Тарбокс олицетворяет собой, конечно же, интеллектуальную половину союза, а гибкие и проворные плечи её мужа — несомненно, физическую.

Миссис Тарбокс, кажется, вполне заслуживает незаслуженно забытого звания литературного „вундеркинда“. В свои двадцать…»

Гораций не стал читать дальше и с очень странным выражением внимательно посмотрел на Антона Лурье.

— Я хочу дать вам один совет, — внезапно охрипшим голосом произнёс он.

— О чем вы?

— О стуке. Никогда не открывайте! Пусть себе стучат — оббейте дверь чем-нибудь мягким.

запись создана: 11.08.2016 в 04:34

@темы: Сказки Века Джаза

---

Ах да, я прочла книгу Сущинской.

И могу сказать, что у людей с ретро-Сатурном действительно всё сложно со временем и ответствееностью.
Я прекрасно понимаю, что у меня всё будет через задницу, пока я не научусь проявлять должное уважение к потоку времени и сперва думать о своих обязанностях, а потом уже напоминать другим об их обязанностях. Не пасовать перед трудностями, не уклоняться и не отворачиваться. У меня до сих пор эхом отдаются слова про догматичность и нетерпимость в прошлом. Именно поэтому меня так бесит, когда кто-то оспаривает мои взгляды и я понимаю, что должна ответить по-другому, проявить где-то больше гибкости, толерантности, дипломатии, изящества. А ещё мне однажды сказали, что я была сборщиком налогов и поэтому у меня чувство что мне все должны.

ретро С.

---

Сатурн.

В авестийской традиции его зовут Кейван, что означает "Хранитель спрятанных драгоценностей". Сатурн хранит воспоминания о Золотом Веке и всех наших воплощениях, первоначальной гармонии. Он кармический судья и именно он помогает нам укреплять и сохранять внутренний стержень, поддерживать внутренний огонь и преодолевать испытания.

Сатурн позволяет нам обратить внимание на множество событий в мире, дает нам познание общественных законов, глубинных ценностей, заставляет нас обратиться к своему внутреннему голосу.

Сатурн – самодостаточная, гироскопическая система (никакая сила изнутри не может изменить вращение гироскопа). Поэтому он дает центрированность, концентрацию, самодостаточность личности. Сатурн это кристаллизация, это наш внутренний стержень, посредством которого мы выделяемся из окружающего нас мира, общества. Сатурн показывает наше отторжение от общего дела, ограждает восприятие нами внешнего закона изнутри.

Ангел–покровитель. Аша–Вахишта. Он связан с высшей, совершенной истиной, праведностью, целостностью, осознанием в себе божественного духа, высшей справедливостью. Аша–Вахишта воплощает в себе идеальный порядок, закон целесообразности и гармонии, единство большого и малого, общего и частного.

Демон–искуситель. Андра. Андра подталкивает людей к самоутверждению, абсолютному эгоцентризму, тайной вражде, диктаторству, бесчувственности и холодности. С ним связаны жалчность, стяжательство, сведение всей жизни к материальным проблемам.

---

В споре рождается истина.

Настоящая дружба включает в себя умение преодолевать вспышки гнева и общаться как ни в чем не бывало после небольших разногласий.
М. уже привыкла к моему львиному эго. В конце-концов, она понимает что мне просто скучно, поэтому я рычу и покусываюсь, и достаёт билеты куда-нибудь.

---

Медведица.

Жил некогда король страны Рокка Аспра, имевший супругу - красавицу из красавиц; и вот во цвете лет она, упав с коня здоровья, разбила светильник жизни. Но ещё прежде, чем этот светильник погас, призвала королева мужа и сказала ему: " Я знаю, что ты любил меня всем своим существом. Поэтому покажи и осадку моих дней пену твоей любви: дай мне слово, что не женишься никогда, если не найдешь такой красивой женщины, какой была я. А коль возьмешь хуже меня, я её прокляну, чтобы ей сдавило соски, а тебя ненавидеть буду даже на том свете".

Это был анонс. Скоро сказка расскажется

---

A Goodnight Kiss Roja Dove.

"Когда мне было шесть лет, я помню как мама зашла поцеловать меня перед сном. Она собиралась на вечеринку и на ней было золотое платье из парчи, свет из прихожей освещал её, преобразовав в неземное создание. Этот образ, дополненный ароматом ее пудры и духов, навсегда останется со мной. Именно в тот момент и началась моя любовь к парфюмерии"

Рожé Дав

В мире, в котором все больше общение сводится к обмену информацией на расстоянии, особое значение принимают мгновения физического соприкосновения, дарящие любовь и ласку в возвышенном смысле. Этот аромат – признание того, насколько важны даже небольшие знаки любви, заботы и внимания, и какое длительное и глубокое воздействие они могут оказывать на нас. В мире, где человеческие контакты становятся все более формальными, малейшие акты физического взаимодействия становятся более значимыми, чем когда-либо прежде. Мягкий мимолетный шепот A Goodnight Kiss – это воплощение в аромате самых интимных человеческих жестов.

113000 рублей флакон. Я бы попробовала чуть-чуть.

@темы: Felix Felicis, Wislist

---

Раху в Рыбах. Кету в Деве.

В прошлой жизни Вы были настроены критично и по отношению к себе и к окружающим людям, Вы были не способны отделиться от логики. Вы думаете и живёте в разумном мире. Вы не умеете сопереживать, считая, что любую проблему можно решить разумом, если отбросить все эмоции и чувства. Хотя нынешняя жизнь показывает Вам другие точки зрения, в Ваших предыдущих воплощениях Вы не могли «за деревьями разглядеть лес». Вы были погружены в запутанные объяснения, которые, хотя и правильные вначале, в конце концов, не удовлетворяли Вас, потому что Вы видели только одну сторону картины – физическую. Заботясь о мелочах, Вы превратились в раздражительную и суетливую персону. Будучи чрезмерно организованны, Вы потеряли все признаки спонтанности. По этой причине у Вас могли возникать трудности и разлад в половой жизни. Из-за нежелания вмешивать эмоции, из-за боязни потерять контроль над отношениями, Вы запретили себе эмоциональные всплески любого рода. Будучи твёрды в своих убеждениях, Вы были неспособны слушать и учиться у других.

Требуя совершенства в прошлой жизни, Вы усложнили свою задачу больше, чем то необходимо. Вы нацелились слишком высоко и утратили уверенность в себе. Чтобы понимать и владеть собственной жизнью, всё было разделено и размечено согласно строгим правилам. Но разделив на части свою предыдущую жизнь, Вы теперь увязли с проблемой, как в нынешней жизни собрать воедино разделённые части.

В сфере сознания это тяжелое исправление. Здесь в результате многих жизней Вы начинаете осознавать свою собственную жесткость. Вы осознаете свои убеждения, и насколько они задевают Вас, однако Вам трудно освободиться от них. В предшествующих жизнях Вы считали вселенную ограниченной, где все было хорошо структурировано. Теперь Вы видите, что истина простирается за пределы того, что Ваши ограниченные чувства могут измерить или даже воспринять.

Вы неизбежно сталкиваетесь с ситуациями, обстоятельствами и событиями, которые заставляют Вас “выпустить из рук” физический план. Тем не менее, Вы все же пытаетесь жить подобно лососю - плывя против течения, невзирая на направление сил природы.

Вы по-прежнему ищете порядка. Ваша потребность в строгой регламентации столь сильна, что жесткость и окостенение в теле увеличивают давление на внутренние органы. Вы постоянно подавляете желания, чтобы сделать то, что кажется правильным, поскольку Вам хотелось бы поддерживать имидж респектабельности.

В прошлых инкарнациях Вы строили свое понимание на фактах, а не на слухах. Теперь Вы признаете только то, что исходит от “высшего авторитета”.

Вы ищете пути, чтобы освободиться от нервной возбудимости, которая продолжает охватывать и истощать Вас, однако Вы ставите условия при лечении.

Вы должны научиться погружать себя в воды Космического Сознания, и в этом крещении мышления, Вы можете поистине испытать новое рождение. Однако сначала Вы должны преодолеть свой кармический страх жить в испорченном мире.


Положительные качества, которые Вы принесли из прошлой жизни

Вы склонны к самоанализу, в прошлой жизни Вы стремились к идеалу. Вы умеете заботиться о Ваших близких людях, но душевной теплоты в Вас нет. Вы любите доводить до совершенства все свои дела.

Негативные качества, которые Вы принесли из прошлой жизни, от них надо постараться избавиться

Вы критичный и холодный человек. Вы можете быть сухим педантом, для которого очень важны детали и мелочи. В Вас мало сострадательности и эмпатии. Вы можете сильно усложнять жизнь Вашим близким людям своими придирками и критикой.

К чему нужно стремиться в этой жизни, какие качества характера нужно развивать

В этом воплощении Вам нужно развить чувствительность по отношению к другим людям, научиться сопереживать и сочувствовать. Научиться проявлять свои эмоции и стремиться к творческой реализации.

Нынешняя жизнь предлагает, прежде всего, понять, что Вы не можете воспринять суть истины через свои чувства, но что духовная реальность является источником всего физического. Прекратите постоянно анализировать следствие – и Вы почувствуете причину. Перестаньте во всём требовать логических объяснений – это позволит Вам стереть сомнения, так долго беспокоившие Вас. На этом пути Вы обретёте мир, который ранее находился за пределами Вашего восприятия, и откроете дверь к более духовному уровню сознания.

Здесь Вы сможете испытывать эмоции, которые помогут Вам изменить своё восприятие других. Судите их меньше, и они предложат Вам больше. Это зажжёт в Вас любовь к другим людям и укрепит Ваше сострадание.

Вы входите в эту жизнь, веря, что мир наполнен опасностями, и, следовательно, постоянно подвергаете сомнению людей и условия, с которыми сталкиваетесь. Все чуждое представляет угрозу возникновения болезни, - именно из-за такого мышления время от времени действительно возникает болезнь.


Из прошлых инкарнаций могут тянуться сексуальные проблемы. Либо потеря сексуального опыта, либо сильная решимость избегать эмоциональных ран из-за него заставляет Вас искать лучшего понимания в текущей жизни. Вы можете быть убежденным пуританином, а возможно будете способны быть физически отзывчивым и эмоционально холодным в одно и то же время.

Ваш ум столь аналитичен, что жизнь может легко перейти в манипулирование подобно шахматной игре. У Вас острый глаз на детали, Вы никогда не упускаете из виду очевидное. Вы специалист по решению головоломок. Вы проводите часы, нащупывая ответ, однако Вы можете настолько вовлечься в то, что делаете, что часто теряете перспективу. Разборчивость в прошлой жизни заставляет Вас сейчас разбирать на части то, что следует оставить вместе. Таким образом, хотя Вы способны к чрезвычайной ясности мышления, Вы не испытываете полного спокойствия духа.

Вы должны научиться Вере. Когда Вы прекратите разделять мир на аккуратные маленькие отделения, Вы получите первые проблески Универсального Сознания. В конечном счете, Вы должны достичь понимания, что всё является единым, а единое - всем. Перед тем как это произойдет, Вы должны перестать рассматривать себя отделенным от остального мира.

Вы будете испытывать переживания, которые заставят Вас стать более сострадательным.

Когда Ваши хорошо продуманные планы превращаются в ничто, Вы начинаете видеть других людей в ином свете. Символически Вы испытываете боль всей Вселенной, что укрепляет Божественную Любовь, и Вы отказываетесь судить других.

Знакомство с духовным образом жизни будет большим прогрессом для Вас. Пока рука прошлого все еще хватается за наложенные Вами ограничения, рука будущего ищет более высокой альтернативы. Только Ваша неспособность полностью освободиться препятствует завершению перехода в полное состояние высшего разума. Однако Вы достигаете точки, в которой порой видите это.

Время от времени Ваша замечательная интуиция раскрывает Вам таинственную сущность бытия, но воспоминания прошлой инкарнации о практичности, заставляют Вас сомневаться во всем. Таким образом, на полпути между одним миром и другим, Вы находитесь в постоянном изменении.

Прибывая в пункт назначения, Вы не уверены, что он на месте, и поэтому продолжаете возвращаться назад, чтобы начать свое путешествие снова. Каждый раз Вы делаете еще один шаг в бесконечность, где, в конце концов, растворите оковы своего жестко сформированного прошлого и родитесь опять как чистый Дух.

Ваша душа все еще слишком жестко врезана в чрезмерно структурированную идею, но Ваша нынешняя жизнь показывает, как душа может разжать свою хватку на всем жестком определении формы и структуры, с тем, чтобы свободно плыть в Океане Бога.

Совет: В прошлой жизни Вы разобрались со своей системой ценностей до мельчайших нюансов, теперь Вы должны использовать Ваше умение разбираться на благо окружающих людей. Вместо критического настроя к жизни, Вам нужно выработать в себе доброту и мягкое тёплое отношение к людям.

Вы идёте неверной дорогой,если много внимания уделяете мелочам. Если постоянно критикуете себя или окружающих. Если не умеете проявить себя творчески. Если Вы сухой и холодный человек, с пренебрежением относитесь к чувствам и эмоциям других людей.

Вы идёте правильной дорогой, если Вы творческая личность. Если строгость по отношению к себе и склонность к самоанализу, не мешает Вам, по-настоящему заботится и проявлять тёплые чувства к людям.

---

25 самых острых блюд в мире.

Тайский перечный стейк (Neua Pad Prik)

Это острое блюдо гораздо проще, чем большинство блюд подобного рода. Для приготовления тайского перечного стейка, повар просто бросает несколько кусочков говядины в кастрюлю и приправляет их травами, луком-шалот, базиликом и чесноком перед добавлением перца чили «Птичий глаз» (Bird’s Eye Chili), который является основным ингредиентом. Это блюдо является самым известным в Азии, особенно в Таиланде и Индонезии.

...

Сычуаньское жаркое (Sichuan Hot-Pot)

Сычуаньское жаркое является популярным блюдом в Монголии и Китае, однако жаркое в этих странах, не идёт ни в какое сравнение с Сычуаньским. Это блюдо включает в себя обжигающе горячий бульон, который изобилует чесноком, луком и Сычуаньским перцем, смешанным с сырыми кусочками мяса и овощами.

Виндалу из свинины (Vindaloo Pork)

Виндалу из свинины, считающееся одним из самых острых блюд в мире, впервые было введено на Гоа португальцами и состояло из свинины, маринованной в красном вине, перца и чеснока, но индийцы, в конечном счёте, переняли его, и обогатили это блюдо при помощи карри. Настолько острым это блюдо делает невообразимое количество «перца - привидения» (Bhut Jolokia), самого острого перца чили в мире.

Карри Фаалл (Phaal Curry)

Поедание чего-то настолько острого как Карри Фаалл это, безусловно, задача, которая не каждому по плечу. Это блюдо, известное как самое острое карри в мире, настолько острое, что рестораны, подающие его, предоставляют клиентам, которые закончили всю миску этого карри, свидетельство о признании. В этом блюде содержится порядка 10 различных типов перца, в том числе «перец - привидение».

Том ям (Tom Yum)

На сегодняшний день, Том ям, который является кислым и острым супом из Таиланда, приобретает всё большую популярность как одно из самых острых блюд в мире. Любой, кто пробует его, безусловно, будет очарован его потрясающим ароматным вкусом, а также его сырым теплом. В это блюдо входят острая курица и морепродукты, приправленные тайским перцем чили «Птичий глаз».

Креветки по-креольски (Shrimp Creole)

Креветки по-креольски является самым популярным блюдом на линии Мэйсона — Диксона (Mason-Dixon Line) в США. Это блюдо включает в себя красный и зелёный перец, помидоры, креветки и курицу, но оно также приправлено огромным количеством свежих перцев чили и кайенских перцев.

Картофель под соусом Хуанкайна (Papa A La Huancaina)

Картофель под соусом Хуанкайна, считающийся одним из самых острых блюд в мире является самым популярным блюдом в Перу, среди любителей острой пищи. Этот салат содержит вареный жёлтый картофель, который подаётся холодным в сливочном соусе Хуанкайна на зелени, такой как салат и чёрные оливки. Настолько острым этот салат делает перец чили Амарилло (Amarillo chili pepper), содержащийся в его соусе Хуанкайна.

Дайкон с сычуаньским перцем горошком (Lo Bok with Sichuan Peppercorns)

Дайкон с сычуаньским перцем горошком является популярным острым салатом из Китая. Этот салат одновременно сладкий и хрустящий, а также супер острый благодаря перцу чили «Птичий глаз», который усиливает и без того огненное и немеющее ощущение от Сычуаньского перца.

Пибимпап с кимчи (Bibimbap with Kimchi)

Пибимпап с кимчи это острое блюдо из Южной Кореи, которое включает в себя маринованную капусту и огромное количество чеснока, перца чили, лука и имбиря. В сельской местности кимчи, как правило, готовится в тяжёлых глиняных горшках и закапывается в землю для брожения в течение приблизительно месяца.

Куриные крылышки под соусом Самоубийство (Suicide Chicken Wings)

Эти излюбленные куриные крылышки из США не зря приправлены соусом под названием «Самоубийство» - они просто чертовски острые! Их, как правило, погружают в сочетание ошпаривающего рот соуса Табаско (Tabasco sauce), кусочков кайенского перца и размельчённого перца чили для гарнира.

Курица по-карибски (Jerk Chicken-Caribbean)

Курица по-карибски не только выглядит аппетитно, она также сказочно острая на вкус. Это блюдо включает в себя почти все лучшие карибские ингредиенты и специи, включая гвоздику, корицу, зелёный лук, мускатный орех, тимьян и чеснок.

Ват (Wot)

Ват это острое блюдо из Эфиопии, которое очень популярно среди африканцев. Это блюдо является одним из африканских блюд, которые готовят в области, находящейся южнее Сахары, как известно, являющейся самой жаркой в мире. Блюдо изобилует килограммами лука и чеснока, имбиря и большого количества ультра-острой смеси Бербере (Berbère), которая представляет собой смесь сушеных специй и перца чили.

Отак-отак (Otak-Otak)

Отак-отак, который пользуется популярностью среди индонезийцев, малазийцев и сингапурцев, представляет собой рыбную запеканку, которая, как правило, подаётся в приготовленном на пару или на банановом листе, приготовленном на гриле. Это блюдо настолько острое, потому что в нём содержится большое количество сушёного перца чили, смешанного с рыбным фаршем, креветочным соусом и калганом, корнеплодом, который выглядит так же, как имбирь, но обладает вкусом перца.

Гриот под соусом Ти-малис (Griot with Sauce Ti-Malice)

Гриот это блюдо из свиной лопатки из Гаити, являющееся одним из самых острых блюд не только в этом регионе, а во всём мире. Это блюдо пропитано гаитянским острым соусом и включает в себя измельчённый перец боннет или Хабанеро, яблочный уксус и острый маринованный перец.

Свинина со спаржевой фасолью (Pad Prik Khing)

Свинина со спаржевой фасолью, которая является популярным блюдом из Таиланда, готовится из свинины, твёрдых овощей или морепродуктов. Это блюдо считается одним из самых острых в мире, потому что оно включает в себя пасту карри Прик Кинг, которая по большей части состоит из острого имбиря. Оно содержит высушенные красные перцы чили, креветочную пасту, лук, чеснок и калган.

Карри из рубленой говядины с куркумой (Kua Kling Phat Tha Lung)

Карри из рубленой говядины с куркумой наиболее популярно в Таиланде. В настоящее время оно приобретает всё большую популярность в Лос-Анджелесе, где оно рассматривается как самое острое блюдо из всех доступных. Острота этого блюда описывается как «почти невыносимая».

Чертовски солёные, копчёные и зажаренные на гриле куриные крылышки, продающиеся в заведении «East Coast Grill» (Hell Brined, Smoked and Grilled Jerk Chicken Wings at East Coast Grill)

Это блюдо известно тем, что про него говорят, что оно подаётся с гарниром из шести бомб. Эти куриные крылышки подаются с острым соусом и кетчупом из банана и гуавы, острыми перцами боннет, тремя литрами жёлтой горчицы и изобилием специй.

Жареный рис из кафе Жемчуг (Pearl’s Fried Rice)

Жареный рис из кафе Жемчуг подаётся в кафе Жемчуг (Pearl Café в городе Флориссант (Florissant) и считается одним из самых острых блюд в мире на сегодняшний день. Этот рис включает с себя высушенный перец Качай (kachai) и огромное количество других пряностей. Из 400 людей, которые решились пробовать этот рис, лишь 21 человек смог закончить свою порцию.

Корейское Самоубийственное Буррито (Korean Suicide Burrito)

Блюдо под названием «Корейское Самоубийственное Буррито», которое было впервые введено в заведении «John’s Snack & Deli» в Сан-Франциско, США, готовится с применением китайского, мексиканского и корейского перцев. Блоггер, который попробовал это блюдо, однажды написал о своём ужасном опыте, сказав, что он испытывал желание свернуться в позе эмбриона от интенсивности остроты в этом блюде.

Острые роллы из тунца (Spicy Tuna Rolls)

В Бусидо (Bushido) острые роллы из тунца получили популярность за свою невероятную остроту. На самом деле, они настолько острые, что в ресторане, находящемся в городе Чарлстон (Charleston), штат Южная Каролина, это блюдо стало частью испытания, в котором человек должен скушать 10 роллов, но на данный момент в этом ещё никто не преуспел.

Сырая паста чили (Sambal Oelek)

Сырая паста чили, наиболее популярная в Индонезии, является одним из самых любимых блюд туристов, посещающих страну. Оно готовится из различных перцев и используется для намазывания или добавления в другие блюда. Однако его также можно употреблять в пищу непосредственно и из-за содержания в нём перцев Хабанеро, кайенских перцев, перца чили «Птичий глаз» и испанского перца.

Кимчхиччигэ (Kimchi Jjigae)

Кимчхиччигэ – это вид кимчи, который подаётся в Корее и содержит зелёный лук, чеснок, тофу, грибы и огромное количество красных перцев чили. Острота этого блюда колеблется от терпимой до обжигающей язык, и подаётся это блюдо очень горячим, чтобы обеспечить клиенту возможность как следует пропотеть как от остроты, так и от температуры.

Перец Кау-Кау (Cau-Cau)

Перец КауКау или жёлтый перец чили является популярным блюдом из Перу. Это самая острая версия рагу из рубца с картофелем из соседних стран и является одним из основных ингредиентов, используемых в приготовлении Севиче (закуска из сырой рыбы в лимонном соусе) и Кауса Реллана (картофельной запеканки).

Жаркое Хуо-Гуо (Huo Guo)

Жаркое Хуо-Гуо, являющееся особенно острым блюдом из Китая, подаётся на стол в горячем виде. Это острое блюдо готовится из широкого ряда сырых ингредиентов, таких как говядина, рыба, тофу и овощи и берёт свою остроту из масла, отжатого из Сычуаньских перцев.

Эфиопская тушеная говядина (Sik Sik Wat)

Эфиопская тушеная говядина — это ещё одно эфиопское блюдо, сделанное с добавлением перца чили, паприки и пажитника сенного, который используется для придания остроты куриному или говяжьему жаркому. Эта специя очень похожа на пасту из красного перца и может использоваться для нанесения на губчатый блин, известный как Ынджера (Injera).

---

В Каракасе вместо воробьёв и голубей — попугаи ара.