Автор, мастерски владеющий словом, описывал чувство главного героя к девушке, с которой он вместе вырос и которую безумно любил. Когда герой гулял по саду, её лицо виделось ему в сплетении ветвей. Мне тогда показалось странным, что Эриксон прибег к такой тяжеловесной, чересчур сентиментальной словесной конструкции. Но лишь войдя в аллею, я поняла, какой точной была эта фигура речи. Образы моего вечного возлюбленного были везде, они были запечатлены в малейшей частице материи. Это было совершенное обладание, свободное от страдания, в которое вечно ввергает влюблённых ненасытность. И в этом состоянии, казалось, можно вовсе обойтись без секса, потому что каждый вздох - это полное любовное слияние.