Меня уволили, прямо посреди рабочего дня. Мол " Не нуждаемся мы больше в ваших услугах, милочка. Генеральный узнал что вам ещё нет восемнадцати, так что бай-бай, собирайте манат вещи и пизд езжайте домой". Понимаю, если бы я работала в сфере эскорт-услуг или в Гос.думе, а то ведь чай-кофе, звонки, факс и агенство ещё совсем зелёное. Да какое вообще дело генеральному кто там занимается этой дерьмовой малооплачиваемой работёнкой на ресепшене в девяносто девятом офисе из ста! Начальница обняла меня и стала лить крокодильи слёзы, фальшивым голосом петь о том, что ей меня будет очень очень сильно не хватать. Ну да, днём ранее я случайно подслушала как она жалуется коллеге, что я слишком неприветлива и независима, надо избавиться от меня и найти секретаршу попроще.

Сказать родителям о своём фиаско? Лучше сразу приставить к виску пистолет, поверьте. В нашей семье не терпят неудачников и промахов не прощают. Я купила монпасье и печально побрела в сторону Сетуни. В воздухе всё ещё витал флёр вчерашнего Дня Святого Валентина и было очень морозно. Я смаковала разноцветные леденцы, несбывшиеся надежды и лживые оправдания. Представляла молчаливое презрение матери и ядовитые упрёки отца, которые неизбежно пронзят меня. Решила что посижу на качелях полчаса, а потом пойду к лучшей подруге и расскажу всё как на духу, вместе что-нибудь придумаем. Всегда опасаюсь подскользнуться, просто до абсурда. Смешно. Кажется, я уже три зимы не па......

Боль. Страшная электрическая боль в правом запястье на которое пришёлся весь удар и салют в глазах. Неудержимое желание заорать матом на весь квартал,дико, громко, чтобы эта безумная боль отпустила меня, ну хоть немного ослабила хватку. Я ощутила металлический привкус крови, почувствовала как помимо воли брызнули тёплые слёзы и на свободу вырвался протяжный стон, казалось, он разорвал мне грудь. Зато стало чуть легче дышать и сознание прояснилось. Я как будто со стороны смотрела на рассыпаное по снегу монпасье на себя в белом, лежащую на снегу, на ... мужчину сидящего на корточках напротив меня.

Он был из тех кого мы, русские "леди" и "джентльмены" любезно зовём "узкоглазыми челубеями" и не менее любезно просим убираться вон.

Я не с первого раза, но всё же сфокусировала взгляд на его лице и по моему позвоночнику пронеслась зыбкая волна необъяснимого страха. Вокруг не было ни души, а его тёмный взгляд с искрой безумия на дне говорил о том, что он вполне способен сделать со мной что-нибудь нехорошее. Именно такие глаза были у моего спутника в тот вечер, после которого моё либидо уснуло мёртвым сном. Я не могла пошевелиться и не могла ничего промолвить, тогда он протянул руку и сказал мне просто " Вставайте" но таким голосом, что всё внутри заледенело. Две минуты смотрела на протянутую не слишком чистую руку недоверчиво, а потом протянула свою в белоснежной перчатке...

Зачем я это рассказываю сейчас?
Я много думала о маньяке, убившем школьницу на Кубинке, и отчётливо, явно перед моим внутренним взором возникло лицо того случайного встречного. При моей ужасной памяти на лица это очень странно.