Моя жизнь - совокупность моих выборов, а не чьих-то преступлений.
Иллюзия счастья на капле хмеля, элизиум тёплой плоти,
абсорбирующей нежность;
она подаёт надежду, как метеорологическая сводка,
она кидает небрежно одежду,
и идёт босиком по холодному кафелю ночи,
лёгким кивком приветствуя непосредственность
и неизбежность любви – грешная кровь и святая душа, порочная
правда, вьющая из ветра верёвки, роскошь, блеск
и дымчатый взгляд на углях погребальных костров заката.
Расплывчатый ряд незаконченных фраз – парафраз
приливных сил луны, треска цикад –
считывай её обнажённое слово, обнаженную вязь
прикосновений, дуновение поцелуя.
Она – призрак, химера, бред, предвкушение одиночества;
как легка её кровь, её плоть, её роль, её вечный июль,
брошенный на обочину;
она – драма, трагедия, фарс, водевиль и аллилуйя;
иллюзия ласки дождя в бездонных ладонях ночи.
абсорбирующей нежность;
она подаёт надежду, как метеорологическая сводка,
она кидает небрежно одежду,
и идёт босиком по холодному кафелю ночи,
лёгким кивком приветствуя непосредственность
и неизбежность любви – грешная кровь и святая душа, порочная
правда, вьющая из ветра верёвки, роскошь, блеск
и дымчатый взгляд на углях погребальных костров заката.
Расплывчатый ряд незаконченных фраз – парафраз
приливных сил луны, треска цикад –
считывай её обнажённое слово, обнаженную вязь
прикосновений, дуновение поцелуя.
Она – призрак, химера, бред, предвкушение одиночества;
как легка её кровь, её плоть, её роль, её вечный июль,
брошенный на обочину;
она – драма, трагедия, фарс, водевиль и аллилуйя;
иллюзия ласки дождя в бездонных ладонях ночи.